...После полудня, часам к двум, базар уже слабел...
Продавцы еще сидели в своих магазинчиках, но движение стихало. Людей становилось все меньше. Валютчики, найдя пустой прилавок, играли в " очко". Специфически пахнущие селедочницы, пили водку, собравшись в круг. Да и не только они... Одни уже начинали складывать товар, другие все еще не теряли надежды впихнуть кому-то что-то... Так бывает каждый день.
Славик уже собрался уходить. День был так себе - не совсем пустой. Кое-что он добыл. Иногда везло больше, иногда меньше... Одно слово - фарт! Но ему хватало. Да и много ли надо одинокому, уже в возрасте, вору? Да, он был вором. Еще с малолетки... Так уж сложилась жизнь. Ходки, отсидки, между ними свобода... Нормально!
Славик чтил воровской закон, но законником не был. Его знали, уважали и не трогали. Этого было достаточно. Он не искал больших дел, никогда не имел подельников, не хапал слишком много. С первого взгляда на человека он видел, что возьмет не последнее, то есть, у простого работяги он старался не брать, разве что иначе - никак. Всегда подавал нищим, а большую часть - в общак. Но что-то оставалось и себе. Ох, эти старые законы, где вору не полагалось иметь много своего. Только необходимое. Жил он в Старом городе, в полуподвальчике без удобств. По молодости скитался по "малинам". Легко проживал добытое, но с годами отошел от этого и стал просто одиночкой. Промышлял в основном на базаре, но не пропускал удобного случая, где бы ни находился. Так и жил.
Вот и сегодня, выудив лопатник у здоровенного шалопая, Славик был вполне удовлетворен. Зашел в дорожное кафе возле автовокзала, перекусил, выпил пива, и напрямик, через базар, направился к проспекту.
Движение в ряду привлекло его внимание. Молодой парнишка схватил что-то с прилавка и бросился прочь... За ним погналась крупная тетка, громко крича: " Грабят!". К ней присоединилось еще несколько человек...
Моментально оценив ситуацию, Славик оказался между убегающим и преследователями. Вот блин, какой он неуклюжий! Неловко поворачиваясь, толкнул огромный стос плетеных корзин, которые преградили дорогу догонявшим. Он, конечно же, начал подбирать их и складывать обратно, прося прощения у хозяина за неловкость, тем самым вообще перекрыв узкий проход между рядами... Преследование оборвалось в самом начале, и парнишка затерялся среди толпы. Но сегодня, как видно, был не его день!
Убегая, он и не заметил, что за ним из-под густых бровей наблюдает пара глаз. И вот уже следом, не спеша, не суетясь, движется некто, от которого не скрыться...
Славик уложил на место последнюю корзину, виновато улыбнулся хозяину и пошел своей дорогой. В центре базара было все еще много людей, и, чтобы без надобности не толкаться, он пошел за рядами, мимо мясного павильона, к туалетам. В той стороне забор базара имел лаз на территорию базы. Так было ближе, да и место совсем безлюдное. Обогнув какую-то новую пристройку, Славик вдруг увидел интересную сцену. Паренек, только что ушедший от погони, сжавшись, лежал на земле, а над ним возвышался один из шестерок Архипа, местного рэкетира, курирующего базар. Картина разъяснений не требовала. Славик остановился.
- Отпусти его, - негромко сказал он.
- Вали отсюда, дед, - грубо ответил коренастый, коротко стриженый молодчик и сплюнул сквозь зубы.
- Не так быстро. - Славик подошел к лежащему и подал ему руку.
Тот не успел подняться, как стриженый оказался рядом. Толкнул Славика двумя руками в грудь так, что тот отступил на шаг.
- Ты чего вмешиваешься, падла? Кулаки его сжались...
- Да разве я вмешиваюсь? - Славик подступил поближе.
- Просто нехорошо. Ты сильнее, круче... - Он, как бы невзначай, и совсем не сильно, скорее как-то небрежно, ткнул молодчика пальцем в живот...
Кто бы мог этого ожидать? От безобидного тыка стриженый вдруг судорожно хватанул воздух, покраснел и мешком осел на землю. Славик был уже над ним. Он приставил палец к его шее и сказал:
- Слабших - не обижай, а старшим не хами... Понял? - И он, немного крутанув, вдавил палец в шею. Глаза так внезапно поверженного, закрылись...
Паренька к тому времени уже и след простыл. Старый вор боковым зрением видел, как тот сматывается, но задерживать не стал. Пусть себе! Да и самому тут уже было нечего делать. А потому он, глянув по сторонам, пустился через базу и вскоре шагал вниз по проспекту, направляясь в Старый город.
Полуподвальчик встретил прохладой. Славик включил громче радио, висящее на стене, поставил на электроплиту чайник и лег на кровать. Просто так, не раздеваясь. Он любил поваляться и даже поспать в обед...
В дверь осторожно постучали... Встал, открыл. На пороге - сегодняшний паренек...
- Извините... Я шла за вами... Спасибо!
- Шла? - Славик отступил на шаг и внимательно оглядел "паренька"…
- Боже мой! Конечно, шла! Как я сразу не распознал! Что ж, заходи. - Он отошел в сторону, давая ей пройти.
Девушка была совсем молоденькой. Худенькой и плоскенькой. Широкая мужская рубашка скрывала... Да собственно, там и скрывать-то было нечего. Короткая, под мальчика, стрижка. Никаких следов макияжа на лице. Настороженность в глазах и интерес.
- Сейчас будем чай пить.
Славик снял кипящий чайник, влил из него в заварочный немного кипятка, ополоснул и вылил воду в ведро, стоящее у стены. Сыпанул заварки. Окутал чайничек полотенцем и, пока заваривается, поставил на стол две большие чашки и миску с сушками.
- Да садись ты, чего стоишь?
- Я на минуту. Сказать спасибо! Вот...
- Ну, вот и скажешь! - Славик улыбнулся и легонько подтолкнул девушку к столу.
- Зовут тебя как?
- Марина. А вас?
- Меня? - Снова улыбнулся. - Меня по-разному. Ты зови... Зови Славиком.
- Спасибо вам, Славик. Спасли вы меня сегодня. Два раза...
- Да...
Помолчал.
- Зачем ты это сделала? Что ты украла?
- Я не украла! - Девушка вспыхнула. - Я вернула свое!
- Вот как? И что же?
- Вот! - Она достала из кармана что-то замотанное в платочек. Развернула. На ладони блеснул орден. Славик взял его, повертел, оглядывая...
- Славы третьей степени... Ценность-то невелика. Хотя с какой стороны посмотреть...

Как же их много! Господи, как много! Они повсюду!
Молоденький безусый лейтенант поворачивал перископ, разглядывая широкую долину, с противоположной стороны которой на них двигались танки. Двигались молча, не стреляя, и от этого становилось еще страшнее...
- Вперед! - раздался в наушниках хриплый голос...
- Вперед! - прокричал лейтенант, прижимая рукой ларингофон.
Танк рванул с места и пополз навстречу неизвестности. А он уже вертел ручки консоли...
- Короткая! - танк замер, и вдруг содрогнулся. Стреляная гильза с облаком едкого порохового дыма вылетела и зазвенела по полику.
- Вперед! Заряжай! - кричал лейтенант, с горечью отмечая, что не попал в противника...
Танк двигался все быстрее.
- Короткая! - Снова выстрел. На этот раз удачно! Болванка попала в основание башни вражеского танка и оторвала ее от корпуса...
- Аааа, сука! Будешь знать! Вперед! Заряжай!
Танк метался по полю, избегая вражеских снарядов. Наверное, так же вели свои танки и другие танкисты... Не стояли на месте и враги... Все вокруг кипело. То тут, то там вспыхивали стальные машины и горели... Горели... Горели...
Лейтенант из наушников слышал команды и тут же выкрикивал корректировки. Пушка не умолкала, пулемет захлебывался... Но это все воспринималось, как бы со стороны... И вдруг танк подбросило. Какая-то невидимая преграда со страшной силой оттолкнула многотонную машину... Страшный, все пронизывающий рев, упал на танкистов. Перед глазами лейтенанта поплыло и вдруг померкло.
Очнулся он от боли в ушах. Огляделся... На полу, скорчившись, лежал заряжающий. Танк не двигался. Заносило гарью, и это был не пороховой дым... Лейтенант что-то закричал, но не услышал своего голоса... Не понимая, что делает, он схватил снаряд и зарядил пушку. Покрутил привод башни. Та послушно повернулась. Глаз прирос к окуляру, а руки крутили консоли, опуская орудие.
Выстрел! Вражеский танк, беспечно проходящий в двадцати метрах, отбросило силой удара. В боковой броне башни вдруг образовалась рваная дыра...
- Ага! Ага! Ага! - кричал лейтенант, и загонял новый снаряд...
Становилось жарко... Так жарко, что невозможно было терпеть...
Он не чувствовал этого. Да и вряд ли понимал, что делает... Он стрелял... Некоторые его снаряды достигали цели, но больше разлетались бесполезно... Ему было все равно... Еще один страшный удар потряс раненый танк, и пушка замолкла. Навсегда...
Очнулся лейтенант уже в медсанбате. Рядом сидела девушка и читала книгу. Он пошевелился.
- Ой! Товарищ майор! Анна Семеновна! Он открыл глаза! - и уже к нему:
- Ну что, родненький? Живой?
В палату быстрым шагом вошла средних лет женщина в белом халате. Подошла к раненому и, склонившись, посмотрела в глаза...
Ожоги заживали долго... Еще дольше давала о себе знать контузия. Но, так или иначе, дело шло на поправку... Орден Славы вручили ему здесь же, рассказав, как он, находясь в горящем танке, продолжал вести огонь по врагу.
- А девушка, которая тогда сидела рядом, стала моей бабушкой.
Марина помолчала...
- Отец умер, когда мне было десять. Мы остались с мамой. Жили нормально. Как все. Но вдруг... Плохо маме стало прямо на работе. Ее увезли в больницу. Я была с ней, пока меня не выставили.
Врач сказал, что нужна операция, срочно... Где взять денег, я не знала. Соседка посоветовала зайти к соседу, что на втором этаже. Он может одолжить под проценты. Я так и сделала. Тот потребовал залог... А что у нас есть? Вот я и принесла ему дедовы награды. Их много! Он дал денег... Когда мама поправилась, я ей все рассказала. Деньги мы собрали и отдали. Как он и говорил, с процентами... Он взял, но награды не вернул, а сказал, что мы опоздали, и это останется у него, как пеня...
- Вот оно как? - спросил Славик, внимательно выслушав рассказ, - А где ты живешь?
- На Черемушках, в хрущевке.
- А точнее?
Марина назвала адрес.
- А у соседа этого, какая квартира?
- Шестая. Да там весь этаж его!
- Вот и ладно. Ты Марина ступай. Больше глупостей не делай. К соседу даже не подходи.
На том и разговор закончили. Марина ушла. Да и Славик задержался дома не долго.
Прошло несколько дней. Марина, как обычно вечером, сидела в комнате и слушала негромкую музыку. На диване лежала мать с закрытыми глазами, но тоже не спала. Послышался звук мотора и скрип тормозов. Это приехали соседи сверху... И снова тишина...
- Ой! Люди! Да за что же это! Ог-ра-би-лииииии!!!!!- послышалось на лестничной площадке.
Началась какая-то возня... Вскоре приехала милиция...
К вечеру по подъезду пробежал слух, что соседей из шестой ограбили. Вынесли все. И главное - никто ничего не видел.
Несколько дней по дому ходили опера. Всех расспрашивали и что-то записывали. Потом движение затихло...
Месяцем позже Марина с мамой пошли на базар. Надо было прикупить кое-что из одежды. Они долго ходили между рядами, наконец, выискали, что хотели. И довольные, уложив покупки в большой пакет, отправились домой.
- Ну, мама, давай мерить!
- А давай!
Они стали вынимать вещи, и вдруг из пакета выпал увесистый тряпичный сверток, который громко звякнул об пол... Мать и дочь уставились на него, ничего не понимая.
- Марина, а это что?
- Я не знаю!
Девочка подняла свёрток и, положив на стол, стала разворачивать. От изумления обе почти перестали дышать… Ничего себе! Перед ними на столе лежали все дедовы награды... Не хватало только Ордена Славы... Марина сбегала в другую комнату и принесла его...
- Вот! Теперь все! Но, мама... Тут еще деньги... Ой, как много! Мы ведь никому-никому не скажем?
Женщина молчала.
На другой день, ближе к вечеру, в квартиру к Славику тихонько постучали. Он пошел открывать.
- А, это ты, - сказал он, узнав Марину. - Что-то случилось?
- Случилось! - И девушка, рассказав все, вопросительно посмотрела на него.
- Да... Вот, как бывает! - Славик не скрывал удивления.
- А деньги?
- А что деньги?
- Там были деньги!
- Ну, не знаю... Но когда-то слышал где-то, что обычно воры платят за наводку... Но, как это тебя касается... Ума не приложу!
Марина широко открытыми глазами глядела на Славика. Голова ее шла кругом. Она о чем-то догадывалась, но даже себе боялась признаться в этом...