Галкины рассказки

Галюнчик, я уже писала об этом рассказе твоем, ТАМ еще...
Но прочитала во второй раз - и снова хочу сказать, что он очень сильный, он такой, что переворачивает всю душу на изнанку... Выбор - просто чудовищная ситуация в данном случае. Только... я бы...наверно, тоже... так, как Оксана выбрала... уж простите...
А Иван... на его месте тоже не хотела бы оказаться..., но не смогла бы так, как он... уж снова простите...

Леночка, я тебя понимаю. Только еще знаю, что когда человек попадает в очень жесткую ситуацию, он в этот момент как бы совсем с другой точки видит все. Недаром после войны люди почти не могут войти в мирную жизнь. Не знаем мы, что и как сделали бы. Я в мирное время тоже так, как ты, сказала бы. А вот в военное - не знаю.

Спасибо, девочки! А я бы, наверное, тоже кровиночку свою спасала. Может, это малодушие, но ведь и Достоевский говорил про слезу ребенка.

ОЛЮШКА пишет:...не знаю.... семь жизней за одну... правильно ли это..

А полста миллионов погибших жизней за миллионы оставшихся в живых и сотни миллионов нового поколения правильно это?... Если б Оксана не вызвалась идти с заданием в партизанский отряд, за место погибшего связного, совсем по другому могла бы сложиться судьба и сюжет рассказа!... Отец Иван так бы и не смог никогда увидеть ребёнка и любимую год спустя, как с поезда расстались.

Спасибо, что заходите, читаете. Я вот Олюшкин коммент прочитала и подумала: в рассказе материнская любовь толкнула на предательство. И все равно Оксана вызывает сочувствие. А в новостях мы слышим, как молодые "мамаши" выкидывают своих новорожденных детей в мусорку на мороз. Как-то видела в передаче, спрашивают такую горе-мамашу, зачем она это сделала. Отвечает, что у нее уже есть ребенок, муж бросил, двоих ей не прокормить, так вот, чтобы спасти старшего ребенка от голода, она младшего выкинула. И еще сюжет (я об этом тоже потом рассказ напишу) несколько лет назад у нас в районе случился: молодая мать после смерти мужа забралась вместе с четырехлетним сыном на крышу десятиэтажки, чтобы покончить жизнь свою и ребенка. Мальчика столкнула, а у самой духу не хватило спрыгнуть. Так и сидела на крыше, пока ее оттуда не сняли. Вот такие гадины уж точно сочувствия не вызывают.

Галюша,в течение часа сижу и думаю над твоим рассказом. И не могу прийти к единому выводу,кто прав,кто не прав. Наверное,как любая мать,первая реакция была,что Оксана права. И Иван поступил правильно,иначе его не поняли бы в отряде. А с другой стороны... Если бы не эти мелкие подвиги,жертвы,не видать бы нам Победы .У моей мамы 16-летнего брата фашисты расстреляли на ее глазах,за то что они раненого летчика у себя в доме спрятали.А маму пощадили только за то,что женщина,которая была в "полюбовницах" у немца забрала ее к себе в прислуги. С ребятенком понянчиться,по дому прибраться. На Украине это все было.
Вот и получается,что в то время люди были сильнее нас духом и верой. А сейчас,чуть что, как ты Галюша написала сразу на крышу ,или под поезд ,а порой вообще на мусорку детей выбрасывают. А слабо,вот так как они ? Ели гнилую картошку,босиком по снегу ходили,но верили во что-то и выжили.
Сильный рассказ,сильный Галюша.

Галина! Как там жюри ещё не номинировало рассказ про Марту с Артуром?... По-моему этот плследний рассказ больше всего подходит в тему: "Любовь и Предательство". В военное время сам факт предательства более ярче выражается чем в мирное время. Или им не нужны военные расказы в той теме?... Зря наверно, думаю
если б эта сильная история с Оксаной и Иваном туда, то непременно первое место определило бы жюри. Ну будем надеяться что хоть в другую тему номинипуют первую премию за Любовь и Предательство Оксаны и Ивана.

Надюша, Сережа, этот рассказ никого не оставил равнодушным. Очень трудный выбор стоял перед героями. Но, Сережа, оценивать ведь будут не только сюжет, но и то, как литературно рассказано. Этот рассказ выложен на конкурсе трагедий. Итоги будут 1 марта.

А это рассказ на тему "Летопись моей семьи". Все-таки как мало я о ней знаю! Вот со скупых бабушкиных рассказов попробовала хоть что-то написать.

Волковское кладбище

1906 г.
- Не плачь, Олюшка! Слезами горю не поможешь.
- Что делать, нянюшка? За что мне это? Сначала маменька нас покинула. А теперь вот папенька такое сотворил.
- Пойдем, Олюша, холодно - простынешь. Будешь теперь сюда приходить – родителям кланяться. Спасибо, разрешили грешника на Волковском кладбище к маменьке твоей подхоронить. Раньше-то самоубийц за оградой кладбищенской закапывали.
- Нянюшка, я хочу в имение наше, в Мартышкино.
- Кабы можно было вернуться, папенька бы твой не стрелялся. Заложено имение-то.
- Зачем же? Я так любила наш дом и сад, а вокруг – воздух чистый, лес, залив.
- Проигрался папенька твой под чистую. Хотел отыграться, да не вышло. А для игроков этих карточный долг – долг чести. Платить нечем было, сначала имение заложил, а теперь вот и взял грех на душу. Оставил тебя сиротинушкой.
- Значит, те страшные люди, что приходили к нам, правду сказали, съезжать нам надо с комнат? Наверное, и мне за папенькой последовать придется.
- Грех так думать. Молодая ты еще. Поживешь. Пойдем сейчас, скарб твой нехитрый соберем – и ко мне. Досталась мне от сестры комнатушка недалеко от Сенной. Там и жить будем.
- Нянюшка, родная, а где деньги на жизнь возьмем?
- Я и об этом подумала, графинюшка ты моя. Я-то старая уже, меня ни в один дом нянькой не возьмут. А ты молода – работать пойдешь, хоть и не привычная.
- Ничего-то я не умею.
- Как ничего? А кто вышивает так красиво? Я намедни слыхала, что в мастерскую госпожи Кутасовой белошвейка нужна. Вот и проживем. Ты только не говори никому, из каких происходишь. Народ простой графьев не очень жалует. Это уж мне вы как родные, я еще маменьку твою нянчила.

1907 г.
- Я вас давно поджидаю. Смотрю, девушка новая появилась в мастерской. Как зовут-то, красавица?
- Ольгой. А вы наш клиент, я узнала. Я рубаху вам шила.
- Представиться хочу: Константин Александрович Румянцев.
- Уж, не из тех ли Румянцевых?
- О том не ведаю. Отец мой на Путиловском заводе всю жизнь работал. Я династию продолжаю. Приглянулась ты мне. Не такая, как те девушки, которых я знаю. Что засмущалась?
- Нянюшка говорила, не любят здесь таких, ну, из дворян. Была графиней, стала белошвейкой. Имение в Мартышкино заложено. А живу в каморке у нянюшки.
- Не любят те, кто работать не хочет. У нас на заводе прокламации против царя-батюшки разносят. Им революции всякие подавай. А я за устои. Работаю хорошо, меня ценят и деньги платят. Может, пойдешь за меня, Оленька?
- Как, так сразу? Мы же не знаем совсем друг друга.
- Вот и узнаем. Пальчики нежные твои все исколоты. Не беспокойся, я семью прокормлю. Ты мне деток нарожаешь. Будем откладывать, глядишь, лет через 10 имение выкупим. Будут мои наследники графских кровей. А пока поживем у меня на Лиговке. Как родителей не стало, я один там.
- Справный вы, Костя. А мне, как нянюшка умерла, совсем тоскливо стало.
- Так, ты согласна, Оленька?
- Видать, это судьба моя. А женою я буду вам верной, Константин Александрович.
- Вот и сговорились.

1908 г.
- Спасибо за доченьку, Оленька! На тебя похожа – кожа белоснежная, глазки голубые.
- Костя, как девочку назовем?
- Александрой, в честь батяни моего. Шурочкой звать будем. А парень родится, Иваном наречем, как деда моего.
- А мою маменьку Антониной звали, а папеньку Алексеем.
- Вот видишь, Оленька, сколько нам еще деток нужно.


Наши дни.
Я стою у Литераторских мостков Волковского кладбища и пытаюсь найти ту дорожку, которая ведет к могилке прабабушки Ольги и бабушки Шуры. Непростительно редко бываю я здесь. Где-то тут были похоронены и родители Ольги. А прадед Костя лежит в братской могиле вместе с другими, не пережившими блокаду. Так и не удалось выкупить ему имение. Когда началась первая мировая война, отвез он свою любимую Оленьку с дочерью Шурой и сыновьями Иваном и Алексеем в деревню к зажиточному брату, которого после революции репрессировали как кулака. А сам ушел на фронт. Перед февральской революцией вернулся домой по ранению. Снова стал работать на Путиловском заводе. Родились еще Михаил, который погиб в Отечественную, Сергей, пропавший без вести в те страшные годы войны, и младшенькая Антонина. Прабабушка Ольга совсем немного правнучку не дождалась. А бабушка Шура рассказала историю своей матери только в конце 80-х годов прошлого века – боялась. Помнила она и революцию, и гражданскую, и как отцова брата раскулачивали, и блокаду, а вот говорить об этом не любила. Ей казалось, что не нужно нам всего знать, мало ли что. Так и получилось, что летописью моей семьи стали кресты на могилках Волковского кладбища.

Хорошо, как Галюнь... и концовка, печальная такая... аж защемило!
Мои тоже долго скрывали, так долго, что многое забыть успели...

Грустная история...Читала и вспоминала своих, все они из крестьян вышли, только родители мои в инженера выбились... Жалко, что так мало мы знаем о своем роде... А ты так литературно все описала, здорово!

Спасибо, Галинки! Помню, как бабушка рассказывала и все повторяла: ты только никому не говори. Что-то рассказывала еще про польскую ветвь семьи, а я уж и не помню. Так в меня бабуля этот страх загнала, что я не записывала ничего. А сейчас жалею.

Так и получилось, что летописью моей семьи стали кресты на могилках Волковского кладбища.

Галь, вот эта строчка твоя наводит на большие раздумья... А ведь так оно и есть, мы ведь так мало знаем о своих корнях, своём роде, хорошо еще, если могилки сохранились прабабушек и прадедушек... Неужто и правда мы - "Иваны, не помнящие родства?"... Сейчас многие занялись поиском информации о своих родных, и у меня вот тоже по крупицам много собранного уже материала, а собрать всё, привести в порядок и покопаться глубже - всё руки не доходят... А время-то уходит...

Молодец, Галинка! Хорошая летопись получилась. Нет, нам не удастся покопаться - отбили часть родовых легенд страхом, который нагнали репрессии. У кого часть памяти, у кого - ложные сведения (чтобы ребенок по наивности не разболтал кому). А узнать все можно было вот у них: прабабушек, прадедушек. А теперь - почти невозможно. И это грустно....

Спасибо, Галинка...Мне ведь тоже спросить уже не у кого...Когда бабушка была жива, я была маленькая, не до того было, а теперь уже никого не осталось...

Хорошо, Галюня, мне понравилось.

Мой сын служил в армии сначала полгода в Хабаровске, а потом в Благовещенске. Далеко… от Вологодских-то краев. Ну, служил и служил. Приходит как-то моя тетушка по отцу, порасспрашивала про Тёму, а потом и говорит: «А Марусин сын из Архангельска, тоже ведь в Благовещенске…» Я плохо папину родню знаю, стали мы с ней считать, кем Марусин сын приходится моему Артему. Насчитали, что у них один дед был в седьмом колене. Вот мне и подумалось, чего это наш пра-пра… (семь раз) дед, такого в этом Благовещенске натворил, что два его потомка в одно время отправились туда долг государству отдавать…

Спасибо, друзья! Такая это сложная тема. Белой завистью завидую тем, кто знает свои корни.

Галюша,я тоже мало знаю о своих корнях. Но тогда время было смутное. Один дедушка погиб,только в прошлом году нашла где хоть захоронен. Другого в 39 -м увезли на телеге и все. Потом было табу. Но самое страшное,дети наши и внуки хоть бы с нашего поколения начали бы запоминать и записывать. А то ведь порой и вещи ,и фотки все на помойку. Место им все мало,по типу хлам.
А за рассказ спасибо . Зацепило. Еще похоже вернусь.

Галин, прости , что я немногословно отвечаю... Мне очень понравился рассказ! Я совершенно искренне говорю. Очень. и как просто читателю, и как ленинградке.
Я щаз замотанная такая, что мне двух слов не связать
А рассказ отличный!

Надюша, Юрочка, Лю, спасибо вам за отзывы.

Галинка, ты талантливая и умница!!!! Спасибо за рассказы. Постоянно захожу и читаю... Просто мастер слова!

Галина, замечательно написано. И тема интересна всем - очень хочется знать свои корни, но права Ната - бывает и спросить уже некого.

Ланочка, от мастера и слышу.
Надюша, спасибо, что заходишь. Рада, что понравилось.

А вот и следующая рассказка на тему "Мир через 50 лет". Сразу скажу, фантаст из меня никакой (в этой области у нас Ланочка и Танюшка замечательны), поэтому решила немного похулиганить. Сатира - не сатира, но... Что скажете?

Чиновник
Я припарковал свой электромобиль на подземной стоянке небоскреба, сел в скоростной лифт, быстро и бесшумно добрался на свой 121 этаж. Нина уже ждала меня в дверях и улыбалась. Я чмокнул ее в щеку и подумал, что неприятную новость пока придержу при себе.
Стол к ужину уже был накрыт. Нина радостно сообщила:
- Милый, у нас радость. Деда сегодня привезли. Я сказала, что пока твои родители осваивают новые миры, он поживет у нас. – В это время из гостевой комнаты выкатилось инвалидное кресло, в котором вольготно разместился симпатичный старичок. Мы долго изучающе смотрели друг на друга. А потом он бодренько произнес:
- Здравствуй, племя младое, незнакомое. Ты, что ль мой внук?
- Да, дедушка. Мне отец много рассказывал о тебе, пока ты был в коме.
Возникла неловкая пауза. Положение спасла Нина, пригласив нас к столу.
Дед, открыв рот, смотрел на тарелки, на которых лежали разные тюбики и баночки с картинками. Нина всем разложила субстанцию картошки. Дед не выдержал:
- Это надо есть? А что это?
- Картошка, - сказал я. – Вернее субстанция картошки. Отличная усвояемость, сбалансированность витаминов, никаких лишних калорий.
- А жареной картошечки у вас часом не найдется? – заволновался дед.
- Что вы! – возмутилась Нина. – Жареное – это очень вредно. Там сплошные канцерогены. Уже лет 25 люди отказались от такой пищи. Сейчас я выдавлю вам вкус мяса. Или вам больше вкус рыбы по душе?
Дед промолчал и с опаской поднес ложку ко рту, поморщился, но с тяжелым вздохом стал есть. А куда деваться? Голод – не тетка.
- Ничего, дед, привыкнешь.
- А ты, что такой кислый? Случилось что-нибудь? – Нина всегда безошибочно угадывала мое настроение.
- Не знаю, как и сказать, Ниночка, – собрался я с духом и продолжил: - в общем, перевели меня в чиновники. Буду теперь работать инспектором чистоты.
- Как же так, милый? Мы ведь хотели в отпуск в круиз по галактике. А теперь ты будешь получать зарплату в три раза меньше. – Нина заметно расстроилась. – Как ты проштрафился?
- Представляешь, любимая, я не заметил, что около заборчика в сквере лежит снег, и не убрал его. И вот результат. Сегодня принимал дела у нашего бывшего сотрудника, он так был счастлив, что подошла его очередь вернуться на свое рабочее место.
- Внучек, а кем же ты работаешь? – встрял дед.
- Работал до сегодняшнего дня оператором городской чистоты. В твое время эта профессия, по-моему, называлась – дворник. А теперь буду инспектором, пока моя очередь не подойдет вернуться обратно.
- Ничего не понимаю. Я ведь 50 лет назад был чиновником. Это и деньги, и власть. Числился я Государственным инспектором Административно-технической инспекции. – Дед мечтательно закатил глаза. – Были у нас такие Правила санитарного содержания и благоустройства, утвержденные решением окружного Совета депутатов. Вот бывало, дадут сверху задание – проверить, как снег около учреждений разных убирается. Выберем времечко в выходной день в обеденное время, когда снежок только прошел, и идем фотографировать около школ, библиотек, больниц. Знаем же, что в это время в бюджетных организациях лопатой некому махать.
- А разве от этого снега меньше становилось, дед?
- Нам же что важно? Штрафов побольше собрать. А в Правилах как записано? Первая уборка улиц и тротуаров от снега должна заканчиваться к 7 часам утра. Последующие – по мере необходимости производятся в течение дня. А для меня какая мера необходимости? Припорошено снежком, значит, штраф. Сколько у меня этих учителей да библиотекарей по 5 тыс. рублей штрафов в городскую казну внесли! Приятно вспомнить. А ты говоришь, чиновником быть плохо.
- Дед, пока ты в коме находился, много чего произошло. В наше время быть инспектором – это наказание, денег меньше платят. И все знают, раз тебя в это кресло посадили, значит, работу свою неважно делал. Теперь вот жди, когда очередь подойдет, чтобы снова оператором стать.
- Постой, а может, взятку дать тому, кто тебя на недобросовестности в работе поймал? – Глаза у деда загорелись.
- Не, теперь взяток никто не берет, с тех пор, как прибор новый работает – «Взятконет». Если захочешь что-то такое сделать, прибор сразу сигнализирует – и под суд, в тюрьму лет на 15 загреметь можно. У нас теперь наука на высоте, ученым платят хорошо, так они много чего полезного изобрели.
- Интересно, дворникам платят, ученым платят. Еще скажи, что учителя, врачи, библиотекари хорошие зарплаты имеют. Где же государство деньги берет? – Дед скептически ухмыльнулся.
- Так никто ж теперь в чиновники идти не хочет. Остались должности только самые необходимые. А привилегий никаких. Представь, сколько денег высвободилось. – Я вдруг понял, в какой замечательной стране довелось мне жить. - Я тебя, дед, завтра по городу провезу, посмотришь, до чего он теперь красивый. Никакой точечной застройки. И небоскребы на окраинах выросли, квартиры в них дешевые, любая семья в состоянии купить. Летом увидишь, сколько зелени опять стало. Город – сад, это снова о нас.
Дед потер ушибленное место на голове. Это он 50 лет назад около работы поскользнулся на территории, не обработанной специальными противогололедными средствами. После того, как на других протоколы составлял.