Ночь для Рома прошла как одно мгновение. Он и представить не мог, причиной какого переполоха он явился. Юноша был уверен, что скрылся от Мэта, и что тому его не найти. Но Мэт нашёл. Нашел, но вмешиваться не стал: не в его это было правилах. Серую ворону он тоже разглядел; оставаясь для неё невидимым, он вернулся к повозке и улыбнулся спящим птичкам, мысленно пожелав им спокойной ночи. Окутав свою повозку непроницаемым для звука маревом, он вывел её на дорогу, вернулся в город и тут же покинул его, через северные ворота. Лошадка неспешно затрусила в сторону истока Большой реки.

Пэк, Нора и Лита, тоже двигались не спеша, но в противоположную сторону. А Ром только что открыл глаза в чаще леса. Пробуждение было тревожным, и неизвестно откуда взявшийся пёс – сидевший напротив его носа – обрадовал.

- Привет, бродяга! Рад тебя видеть, - поприветствовал он незнакомца, садясь на куче валежника. Пёс весело замахал хвостом.

- Ну, что, отправишься со мной на поиски?

Пёс кивнул, в знак согласия и в его глазах засветилась радость. Радость встречи с попутчиком, а возможно, и другом. Ром разглядывал пса и он ему всё больше и больше нравился. Догадаться что пёс – бродяга, не составляло труда. Репейники, застрявшие в его шерсти, выразительно докладывали о его свободолюбивом нраве. Представить этого путешественника на привязи, было невозможно.

- Как же мне тебя назвать? – задумчиво проговорил Ром.

Пёс замотал головой.

- Ты хочешь сказать, что у тебя уже есть имя?

Пёс кивнул.

- Ну… и как же я его узнаю?

- Рррррррррррррр, - было ответом…

- Рик?

И пёс радостно залился лаем. Он прыгал вокруг кучи валежника, припадал на передние лапы, его мягкие длинные шелковистые уши мотались из стороны в сторону. Забравшись на валежник, он попытался стащить парня с кучи за штанину.

- Вот и познакомились! А я - Ром. Рик и Ром – здорово! Ну, – пойдём, дружище; путь нам, похоже, предстоит долгий - вздохнул юноша, поднялся и осторожно начал пробираться сквозь чащу. Он решил, во что бы то ни стало, найти зелёноглазую красавицу. И искать Луноликую Деву, по его представлениям, нужно было на юге. Всё хорошее, в его понимании, было связано с югом. Туда он и направился.

Из леса Ром с Риком вышли к обеду; солнце не проглядывало сквозь тучи, но дождя не было. Впереди, почти на горизонте, угадывалось большое село, и они быстро зашагали в его сторону, а через час, на сельском базарчике – уже выторговывали лошадь. Денег в кармане у Рома звякало немного, всего пара золотых, – на лошадку достаточно, но очень уж хотелось, чтобы и осталось, хоть что-нибудь.
Лошадку Ром приглядел, как только вошел на площадь. Ладненькая каурая красавица не хотела стоять на месте. Небольшая, но крепенькая, крутобокая, похожая на спелый жёлудь, она пританцовывала от нетерпения. Ветерок поигрывал её палевой гривой, а звездочка во лбу делала её неотразимой.
Как ни торговался Ром, а деньги пришлось отдать все. Но он и думать о них забыл, когда, вскочив в седло и сжав её бока ногами, гикнул и с места пошёл в галоп. Рик даже присел от такой неожиданности, обалдело уставившись на удаляющегося всадника, но тут же опомнился, и, мотнув головой, бросился догонять друга.
К вечеру они добрались до следующего села. В село не входили, а предпочли расположиться на опушке леса. Самое бы время подумать, как заработать на хлеб, но, покончив с приготовлениями к ночёвке, Ром достал заветное зеркальце и засмотрелся в него. Сердце плакало, щемящая боль отзывалась вопросами: Где ты? Как тебя зовут? Где тебя искать? …Подскажи…
Почему-то Рому казалось, что с ней произошла беда, и что она ждет его помощи. Но Луноликая Дева молчала… и только зелёная звезда в её короне мерцала таинственно и печально.
Ром вырезал из тростинки дудочку, и жалобная мелодия зазвучала в надвигающейся ночИ. Рик, глядя на него, стал вдруг подвывать и поскуливать, будто подпевая. Ром не удержался и прыснул со смеху, а когда снова заиграл – лошадка неожиданно пошла по кругу, резко и отрывисто поднимая ножки. Она останавливалась, кружилась в такт музыке, наклоняя голову то в одну, то в другую сторону. Рик радостно улыбался, поняв, что у них есть готовое представление.
Наутро, собравшийся на площади народ накидал в шапку новоявленным артистам не только еды, но и денежек. После обеда все трое немного повалялись в траве за деревней, грея свои сытые животы на появившемся неожиданно солнышке. Но солнышко быстро спряталось за тучи, и друзья засобирались в дорогу. О деньгах теперь можно было не беспокоиться, посвятив всё своё время и внимание поиску Луноликой Девы.

Накануне вечером, когда Ром разливал свою щемящую мелодию по округе, в стороне от дороги, на берегу маленькой речушки, горел костер. У костра сидела Нора, а Лита, по обыкновению, расположилась рядом на ветке дерева. Нора смотрела на огонь и думала о зеркальце Лури:

- Не будешь же драться с парнем. Да и его методами не воспользуешься. Нужно как-то договориться с ним… но, похоже, …не отдаст он зеркальце. Не отдаст, не продаст, и менять ни на что не согласится.

- Может рассказать ему о Лури? – подхватила её мысли Лита.

- Нет! Это не крайний случай! – строго ответила Нора.

- Ну, нет так нет… - согласилась Лита, устраиваясь поудобнее на ночь.

Только она закрыла глаза, как возле костра возник столб ослепительно-белого света. Одно мгновение, и уже казалось, что и не было никакого света, а на месте ярко-белого, даже чуть голубоватого свечения появилась девушка. Голубое полупрозрачное платье, не скрывая линий её фигуры, лишь подчёркивало красоту её стройного тела. Длинные прямые платиновые волосы, разобранные на ровный пробор, прижимал обруч из серебристого металла, с аквамарином по центру. Среди ночи, в отблесках пламени костра, камень выглядел сияющей голубой звездой.

- Хорошего вечера, Рут! Как дела за Большой рекой? – спросила Нора, когда снова смогла видеть. От яркого света, при появлении Рут, у всех прыгали цветные зайчики перед глазами.

- Пока всё нормально. Вы тут надолго? – спросила она, присев у костра.

Рут, в отличие от Норы, никогда не прятала свой венец и всегда носила его открыто. Может быть – потому, что никогда не появлялась на глаза людям. Не питая любви ни к верховой езде, ни к полётам, ни тем более к бегу, она предпочитала передвигаться силой мысли – мгновенно. Подумала – и вот она, тут.

- Не знаю ещё… - задумчиво ответила Нора, - что-то странное здесь происходит. Ты заметила, как изменилась заречная сторона, как она стала отличаться от нашего берега?

- Два дня здесь, а солнца почти не видели, - проворчала Лита, со своей ветки.

- Ладно. Вы разбирайтесь, что здесь происходит, а я присмотрю за «нашей» стороной… Кто-то должен и там оставаться, чтобы подобного не случилось… Вот вам моё зеркальце; если понадоблюсь – позовёте, я из любого мира откликнусь, если вдруг отлучусь.
И, подав Норе круглое зеркальце в оправе серебристого металла с вязью орнамента по краям, она исчезла в ярком голубоватом свечении.

Спрятав зеркальце в складках платья и укутавшись в плащ, Нора уснула. Лита уже спала к тому времени, а Пэк, как всегда, громко вздыхал где-то совсем рядом.

Утро побаловало проснувшихся солнышком. Решив ничего пока не предпринимать на счёт Рома и просто понаблюдать за ним, Нора устроилась в деревенской харчевне. Они видели представление Рома. Нора приглядывала за ним из окна, пока он был в деревне, Пэк стоял во дворе, а Лита вела наблюдение с воздуха, то и дело перелетая с места на место.
Ром и его друзья покинули деревню. Выйдя наружу из сослужившего свою службу кабачка, Нора беспокойно огляделась: Пэк исчез. Покинув деревню, она застала его на опушке леса, где ни на что не обращающий внимания Пэк стоял, не сводя глаз с лошадки, танцевавшей утром на площади. Когда Нора его окликнула, он вздрогнул, приходя в себя.

- Ты видишь её? – затаив дыхание, спросил он.

- Кого? Лошадь? – вопросом на вопрос ответила Нора.

- Ну, да! Эту звездную красоту… - выдохнул Пэк.

- Вижу… Ты чего? Яру не узнал? …Каурая масть, звездочка во лбу, палевая грива… посмотри внимательнее, это же Яра! – засмеялась Нора.

Сердце Пэка запрыгало от радости. Сколько раз он видел Яру… Она всегда ему нравилась, но представить её в образе лошади он никогда бы не смог. А тут… - да ничего более восхитительного и быть не может!

Тем временем, Ром оседлал свою лошадку и выбрался на дорогу. Рик, не отставая, бежал следом. ...А завороженный Пэк, будто привязанный, потрусил за ними. Нора поглядывала на небо, и оно всё больше ей не нравилось. Синие тучи кружили, постепенно изменяя цвет на фиолетовый, а потом и на черный; далекими раскатами ворчал гром; всё говорило о приближении бури. Засверкали молнии, и небо ливнем упало на землю. Мир исчез за стеной дождя.

- Этого нам только не хватало, - хором воскликнули Нора, Пэк и Лита, опустившаяся в этот момент на плечо Норы. И все трое, не сговариваясь, исчезли с дороги, появившись далеко впереди за пределами ливня. Их взорам предстал белостенный город, заливаемый солнечным светом, струящимся в просвет между туч. Вокруг города стояла стена дождя. Миновав городскую стену и отряхивая с себя воду, путники устремились в узкие улочки и затерялись в них. О Роме можно было не беспокоиться; куда ему деваться, …раз уж в игру вступила Яра.