В своём сне Ром пилотировал огромный космический корабль, похожий на целый остров. Техника, находившаяся в его ведении, работала безукоризненно. Ром её чувствовал. Он был с ней одним целым. Казалось, все эти приборы и механизмы были его естественным продолжением. Хотя, почему казалось? Так оно и было, малейшее изменение в параметрах давало ему полную картину происходящего, ни что не могло остаться в стороне от его внимания, всё находилось под контролем. Ром не просто управлял этим кораблем, он его любил. Корабль был его жизнью, его славой, его гордостью, его победой в этом огромном мире. Сейчас Ром находился на пике соей профессиональной карьеры и по праву гордился этим.
Космический флот, состоящий из кораблей различной мощности, выстраивался в две противоположные шеренги. Корабли расходились в пространстве. Количество боевых единиц невозможно было ни охватить взглядом, ни прослушать в эфире, ни вычислить теоретически. Сколько их, знал только командор, только он владел полной информацией, остальные могли лишь предполагать. Но таких огромных кораблей-станций, похожих на целый город, в составе флота было всего пять. На одном из них командовал Ром. Об остальных командирах он слышал, но встречаться не приходилось. Ром слушал эфир и первым получил сообщение, что переговоры закончились, стороны не договорились. Долгожданного мира не наступило, война продолжается, впереди последнее решающее сражение, перемирие, длящееся так недолго, подошло к концу. Ром начал уводить корабль с места переговоров, выводить на боевую позицию. Командор с Советниками уходили своим ходом к назначенному месту встречи. А Ром, задав курс и выверив необходимые параметры на дисплее, отправился в кают-компанию. Времени до начала боевых действий было вполне достаточно. Предстоял еще старт с борта корабля небольших летательных аппаратов разведчиков. Рому хотелось до старта еще раз увидеть Лури, она была из команды разведчиков. Войдя в помещение кают-компании, он застал её там, как и ожидал. Изумрудные глаза Лури засветились ему навстречу. Прощание было недолгим и скомканным, он так и не успел ничего толком ей сказать, смутившись при появлении остальных разведчиц. В его памяти остался образ тоненькой легкой фигурки с ливнем светлых волос забранных под тонкий обруч с изумрудом по центру – отличительный знак воина высшего ранга, знак признания заслуг, наивысшая награда за мужество, профессионализм и личный вклад в совершенствование мира. Все шесть разведчиц покидавшие сейчас его корабль имели такие знаки. Бывали такие награды и у мужчин, но это встречалось не часто. Фиолетовый камень сверкал в обруче командора, выводившего сейчас флот на боевую позицию. Обруч представлял собой не только награду, но и был оправой для магического камня, доверить который можно было далеко не в каждые руки.

Что произошло в следующее мгновение, Ром не смог понять ни во сне, ни тогда когда гремел оглушительный взрыв. Удары сотрясали всё вокруг, всё рушилось, превращаясь в осколки, не осталось ничего кроме недоумения. Сейчас, глядя на происходящее со стороны, Ром видел, что от чудовищного взрыва вспыхивало само пространство. Пламя за считанные мгновения растерзало материю, выплескивая энергию разлетающимися в разные стороны шарами. И эти шары, отлетев на какое-то расстояние, сами взрывались, становясь новыми эпицентрами взрывов.

- Почему? – гремел в голове вопрос, - откуда? – но ответа не было.

Ром проснулся оглушенный только что увиденными событиями. Он и участвовал в них, и смотрел на них со стороны. Он видел себя, понимал, что это он, но он и чувствовал всё, что с ним происходило. Неописуемая тоска залила сердце. Казалось, горе всего мира сконцентрировалось сейчас в одной точке, и эта точка разрывала его сердце. Ром встал, подошел к окну, распахнул створки, и только подувший в лицо холодный ночной ветер угомонил волнение.

- Я всегда чувствовал, что я её знаю… всегда знал, что она мне дорога… почему же она молчит… почему… - кричало сердце, - почему?

Не найдя ответ ни на одно из своих «почему», Ром спустился в парк и пошел по дорожке к озеру. Вода, застывшая темной гладью, купала в своей черноте луну, бросала её отсвет таинственной дорожкой Рому под ноги, а прибрежные деревья полушепотом повторяли за ним: Луууриии….

Сегодня она не откликнулась. Постояв возле воды, успокоившись и замерзнув, Ром вернулся в свою комнату и лег в постель. Сон закрутился своим продолжением.

Одного за другим Мэт нашел четырех командиров кораблей, доставил их на безопасную планету. Обшарив все известные ему закоулки вселенной, он не обнаружил только пятого - Марка. Марк как сквозь пространство провалился, а по идее так не могло бы случиться. Сил, способностей, и энергии Марка должно было хватить, чтобы выдержать даже такой чудовищный взрыв. Отчаявшись, Мэт временно прекратил искать. Он не знал в данный момент, что можно еще предпринять для успешных поисков. Пока он обшаривал вселенную в погоне хоть за какими-то следами Марка, Финист, Пэк и Рик восстановили свои силы. Наступил момент, когда и память, и способности, и все возможности вернулись к ним. Вчетвером они создали четыре форта вокруг материка и усилили защиту планеты. Довели её до безупречности. Организовали две переходные рощи, оставив тем самым свободный выход с планеты для посвященных. Осталось доделать самую кропотливую работу, начатую Мэтом и подходившую уже к завершению.
Если мужчины, обладающие баснословной силой, энергией и мощью остались после взрыва почти невредимыми, то с женщинами владеющими более тонкими и хрупкими потенциалами произошло всё иначе. Их сознание не сохранилось в целостности, его разметало по пространству вселенной как мелкий бисер. И Мэт раз за разом оправлялся в одно за другим путешествия собирать эти крупинки. Находить их было неимоверно трудно, уж очень они были малы. Но никакие трудности не смогли остановить его. Мэт покидал планету и без очередной крупинки не возвращался. Он складывал эти драгоценные бисеринки в кукол, как в коробочки и когда последняя капелька была найдена, каждая из разведчиц смогла проявиться на планете. Сначала в тонком энергетическом теле, а затем и в твёрдом. Он собрал своих девочек из небытия. Единственное что сейчас огорчало, это то, что способности к ним вернулись раньше, чем память. Ни одна из них не помнила, как она попала сюда. Они могли покидать эту уютную планетку, путешествовать по вселенной, заглядывать в разные её уголки, но «домом» считали мир построенный Мэтом. Хотя с Мэтом ни одна из них не была знакома в этом мире. Мэт считал, что сначала к ним должна полностью вернуться память, и только когда они его вспомнят, только тогда состоится «знакомство». Он появлялся иногда перед ними, но ни разу ни одни глаза не засветились радостью узнавания. Пэк, Финист и Рик не были знакомы с разведчицами до большого взрыва. А вот Ром возвращавший сейчас свою память, знал Лури, не только знал, но и любил. Да и она не была к нему равнодушна. К тому же, его знали все остальные, именно, с его корабля они уходили. И он был последним, кого они видели перед катастрофой. Мэт очень надеялся, что встреча с Ромом послужит резонатором для восстановления памяти, вот только этого, к сожалению, не произошло. Его не узнала даже Лури.

На этом моменте Ром проснулся. За окном светило солнце, парк наполнился птичьим гомоном. День готов был вступить в свои права, распахнув своего предшественника – утро. Умывшись, приведя себя в порядок, Ром оправился завтракать. Мэт уже ждал его за столом и, памятуя вчерашний ужин, Ром оставил разговоры до прогулки по парку.

Выйдя на улицу после завтрака Ром смотрел на открывшийся перед ним вид и понимал, что он опять изменился и не только он, но и мир вокруг него стал другим. Мир стал как бы меньше. Потерялась его таинственность. Небо, взрывавшееся раньше своей безбрежностью, теперь не выглядело бескрайним. Ром знал, что он бывал за этой голубой завесой и не только бывал, он осваивал просторы, скрытые светом дня. Глядя сейчас в небо, он думал о Лури, о её маленьком межзвездном кораблике и удивлялся смелости этой девушки, рисковавшей бороздить пространство на таком, как ему казалось, утлом судёнышке.

- Можно и без судёнышка… - откликнулся на его мысли Мэт, - всё зависит от того, в какую игру ты нынче играешь. Что для тебя нынче реально.

Ром повернулся к Мэту, озадаченно глядя на него, и вспомнил свой последний полет приведший его в этот уютный дом.

- Да, можно и без судёнышка… - согласился он, - один вопрос остался невыясненным после сегодняшней ночи: как я попал сюда? Что произошло со мной? – произнес он вслух.

- Вопрос не последний... а насчет твоего попадания в мой дом, всё очень просто. Ринувшись к зеленой звезде, ты ударился о защитный слой планеты. Планета закрыта от постороннего вторжения. Через этот электронный слой нельзя проникнуть внутрь, но её и покинуть нельзя таким же путем. Ты стукнулся об него и потерял сознание. Рик подобрал тебя, доставил ко мне, приходя в сознание, ты вернулся в обычный пока для тебя образ – твердое тело. Потом опять отключился. Удар был неслабый и приходить в себя тебе пришлось почти сутки.

- Да, уж… действительно ничего странного и необычного. Надо было предполагать что так и будет, я ведь видел эту защиту и еще вопросом задался, как она создана… И вот поди ж ты… влетел в неё как слепой.

- Ты и был «слепой»… до сих пор… теперь твоё «зрение» восстанавливается. Способности возвращаются. Тебе потребуется сосредоточить лишь внимание на том, что ты хочешь знать, и ты будешь знать. Это просто. Ты умеешь, только забыл… Теперь вспомнил…

Мэт видел, что происходит с Ромом и не задавал лишних вопросов, он и так знал всё, что есть в памяти у Рома, всё что он знает, так же как и Ром знал о нем всё. И эта открытость нисколько не смущала, а наоборот делала дружеские отношения еще крепче.

- А как же с врагами? Ведь я буду знать, что передо мной враг и все его планы мне будут заранее понятны… как же война? – возникла мысли у Рома, на которую тут же появился ответ.

Когда-то так и было. Невозможно было скрывать свои мысли, но потом люди научились это делать, представляя себе, что каких-то мыслей нет, и не было вовсе. Они стали прикладывать усилие, для скрывания. В конечном итоге этих скрываемых мыслей накапливалось так много, что каждый стал таскать за собой большой черный ком, прятавший в своей глубине все нежелаемые для раскрытия мысли. Этот «ком» скрадывал способности: внимание уходило на его сохранение, а не на то, что происходит вокруг в настоящем времени. Так начиналась нисходящая спираль потери способностей. Всего лишь с мыслей, которые ты готов спрятать.